Цимайло и Ляшенко — об архитектуре, Москве и Новом Арбате
— Один из самых обсуждаемых ваших проектов последнего времени — концепция благоустройства Нового Арбата, которую вы разработали вместе с немецким бюро Topotek 1 и КБ «Стрелка». За что именно вы отвечали в этом проекте и все ли идеи были реализованы?
Николай Ляшенко (Н. Л.): Мы работали над концепцией проекта в консорциуме с КБ «Стрелка» и немецким бюро Topotek 1 на начальном этапе, в дальнейшем компания «Цимайло Ляшенко и Партнеры» не принимала участия в проекте. Архитекторы, разработавшие рабочую документацию, как это всегда бывает, столкнулись с рядом сложностей, связанных с техническим исполнением, согласованием и другими проблемами. В результате, на наш взгляд, проект претерпел некоторые изменения.
— Что именно изменилось?
Александр Цимайло (А. Ц.): Наша первоначальная идея заключалась в том, что улица делится на две принципиально разные части. Четная сторона, та, где находится кинотеатр «Октябрь», должна была стать тихой зоной Нового Арбата. Для этого мы предложили оградить ее плотной стеной деревьев, которая летом защищала бы пешеходов от солнца и машин, а зимой — от шума и грязи. Насколько мы видим сейчас, эта стена стала тонким пунктиром.
Н.Л.: С нечетной стороны улицы был запроектирован просторный бульвар с деревьями и длинной гранитной скамейкой. В настоящий момент мы видим на бульваре большое количество павильонов, ряды кадок с растениями. Возможно, эти изменения связаны с прошедшим Днем города и носят временный характер. Концепция предусматривала на четной стороне темно-красное мощение с рядом красных кленов, на нечетной — светло-серое. Но так как разработчики столкнулись с проблемой нехватки нужного количества темно-красного камня, цвет мощения изменили на более бледный оттенок гранита. Поскольку благоустройство реализовывалось в чрезвычайно сжатые сроки, соблюсти чистоту концепции технологически было сложно. Это вполне объяснимая ситуация, в процессе реализации проект может корректироваться в связи с техническими возможностями.
А. Ц.: Например, длинная деревянная скамейка предполагалась каменной и с подогревом. Думаю, тот вариант, который появился в результате, дешевле и проще в исполнении. Дело в том, что, создавая концепцию, мы не знаем всех технических нюансов, тем более что мы не занимались рабочей документацией. Возможно, изменения были внесены в проект из-за расположения сетей или других инженерных коммуникаций, которые там планируется проложить. В любом случае проект пока не закончен, еще не высажены деревья, которые являются важной частью благоустройства. Так что судить о результате рано.
Н. Л.: На сегодняшний момент мы пока не видим конечного результата. Прежде чем делать какие-либо выводы и суждения, необходимо дождаться окончания работ.
— Учитывая все, что вы сказали, возникает вопрос: насколько вообще это идея удачная — работать в консорциуме? Не размывает ли работа в команде первоначальную концепцию?
Н. Л.: Если получается команда, где люди дополняют друг друга, а не пытаются перетянуть одеяло на себя, это хорошая идея. На этапе концепции у нас сложился отличный проектный альянс, который обогатил каждого из участников и привел к качественному результату.
А. Ц.: Профессия архитектора вообще подразумевает коллективную работу. В нашем случае три компании занимались совершенно разными вещами. Мы специализируемся на архитектурном проектировании, Topotec 1 — профессионалы в области ландшафтного дизайна и благоустройства, а КБ «Стрелка» занимается аналитикой и урбанистикой. На стыке этих областей и создавался проект.
— Сколько архитекторы зарабатывают на таких городских проектах? И можно ли в этом смысле сравнить «Мою улицу» с годовым бюджетом в 22 млрд руб. с другими московскими проектами?
А. Ц.: Нам трудно сказать, потому что мы участвовали только в одном таком проекте — благоустройстве Нового Арбата — и наш интерес был чисто профессиональным. В смысле бизнеса для нас это совсем не интересно, в бизнес-модель бюро он вообще никак не вписывался. Мы работаем с общественными пространствами, но только в рамках наших архитектурных проектов. Благоустройство городской территории в отрыве от объемов зданий — для нас это впервые.
Н. Л.: Новый Арбат — важнейшее общественное пространство Москвы, нам было интересно с ним поработать, попытаться что-то изменить. Это место уже давно потеряло свое предназначение, свое качество, и нам показалось необходимым вернуть первоначальную атмосферу Нового Арбата, среагировав на сегодняшние потребности людей.
— Над какими объектами вы еще работаете или планируете поработать в рамках проекта «Моя улица»?
А. Ц.: Мы пока не думали над этим. Сначала надо посмотреть, чем закончится история с Новым Арбатом. Очень трудно работать, когда ты выполняешь только концепцию, а дальше проект живет своей жизнью. Это, с одной стороны, нормальный процесс, с другой — не всегда оправданный.
— Тема благоустройства Москвы, по крайней мере в этом году, вызвала шквал критики как со стороны горожан, так и со стороны профессионального архитектурного сообщества. Как вам кажется, почему?
А. Ц.: А к чему относится критика?
Н. Л.: Масса людей высказывала недовольство тем, что летом невозможно было проехать по Москве в связи с масштабными строительными работами. Это действительно было неудобно. С другой стороны, лучше потерпеть и все закончить за один сезон, чем видеть стройку каждое лето в разных частях центра города.
— Ко всему. Например, к тому, как была сделана ливневая канализация на Мясницкой, Неглинной и других центральных улицах. Город затапливает даже при слабом дожде, мы все могли в этом убедиться.
А. Ц.: Город затапливало всегда, а в этом году, как известно, выпало рекордное количество осадков за всю историю метеонаблюдений. Понимаете, это вопрос настроя. Если вам в принципе ничего не нравится, то что бы мы вам ни предложили, вы все равно будете против. Недовольных много всегда и везде. Если вы сейчас в Берлине или Париже начнете что-то делать, многие местные жители тоже будут недовольны. Поскольку раньше у нас в городе действительно делалось много странных вещей, кредит доверия к городским властям очень невелик, и любое, даже самое хорошее решение воспринимается и будет восприниматься критически. При этом компетентности в области урбанистики нет почти ни у кого, а желающих высказаться как всегда много. Да, ошибки есть, но они единичны
— Вы бы какие исправили?
А. Ц.: Очень показательный пример — Большая Бронная улица. Когда ее стали переделывать, очень многие люди, особенно владельцы и арендаторы коммерческих площадей, стали кричать о том, что благоустройство убьет торговлю, здесь невозможно ни пройти, ни припарковаться. Но прошло два месяца, и они получили чуть ли не вдвое больше посетителей, которые стали приходить на благоустроенную, расширенную улицу. Другой пример — велодорожки на Неглинной. Они занимали отдельную полосу, которая использовалась всего несколько месяцев в году, зато усложняла движение автомобилей. Но это все сразу поняли, и история с велодорожками в центре остановилась. Город над этим работает.
— Согласно рейтингу, составленному недавно КБ «Стрелка», ваше бюро входит в пятерку лидеров по числу заказов. По результата анализа согласованных в 2015 году АГР вы спроектировали 0,53 млн кв. м жилой и коммерческой недвижимости. Кто основные заказчики?
Н. Л.: В основном крупные частные девелоперы.
А. Ц.: Городских заказов у нас нет, не считая благоустройства Нового Арбата и еще одного очень маленького проекта в парке им. Горького, где мы сделали оранжерею. Но работы у нас много, и, как ни странно, за последние годы кризиса ее стало больше.
— С чем это связано?
А. Ц.: Мы полагаем, это связано с тем, что в предыдущие годы много очень детально работали над проектами. Сейчас изменилась ситуация на рынке: шальные квадратные метры уже никому не нужны. Большая массовая застройка не приносит таких денег, как раньше. Мы всегда придерживались принципа: лучше меньше, но лучше. Это не работало до кризиса, потому что застройщики хотели как можно больше квадратных метров, и неважно, какие это метры. Сейчас имеет значение каждая деталь, нужен идеальный продукт, о каком бы сегменте ни шла речь. Мы дождались, когда наш подход к работе стал востребованным. Правда, для того чтобы зарабатывать как раньше, нужно делать вдвое больше.
— Недавно Минстрой предложил поправки, которые касаются архитектурных проектов, выполненных в рамках госзаказа для объектов капитального строительства. Сейчас заказчик имеет право построить то количество объектов, какое он заказал и оплатил у архитектора. Если поправки Минстроя вступят в силу, госструктуры, однажды заказавшие архитектурную концепцию и проектную документацию на некое сооружение, смогут в дальнейшем свободно воспроизводить аналогичные сооружения без дополнительного разрешения со стороны авторов и без дополнительных выплат. Как это отразится на рынке архитектурного проектирования?
Н. Л.: Мне кажется, это опасный путь, потому что редко когда один проект можно тиражировать и возводить в другом месте. Участки, на которых строятся дома, отличаются друг от друга, везде разная социальная, градостроительная ситуация, которую, видимо, не хотят учитывать. В советское время такая практика была, но ни к чему хорошему она не привела.
— Каких законодательных инициатив сейчас недостает рынку?
Н. Л.: Скорее, не законодательных, а образовательных. Думаю, проблем больше всего в сфере архитектурного образования, которое сегодня очень архаично. Процесс профессиональной подготовки архитекторов оторван от реальной жизни, от потребностей людей, и это действительно большая проблема. Хорошие проекты можно сделать и в рамках действующей нормативной базы, но для этого нужна соответствующая профессиональная подготовка.