Как один судебный спор об имуществе стал очень важным для всего бизнеса

Отмена налога на движимое имущество организаций значительно снизила финансовую нагрузку на бизнес, но не дала ответа на вопрос, какое имущество к этой категории относится.

Пробелы законодательства в определениях заполнила волна налоговых споров, среди которых дело «Лесозавода 25» имеет особое значение.

Спор возник между ЗАО «Лесозавод 25» и региональной налоговой службой еще в 2016 году, предмет спора — доначисление более 10 млн руб. налога на имущество за 2013–2015 годы по оборудованию цеха по производству древесных гранул, которое налоговая служба отнесла к недвижимому имуществу.

Ключевым предметом разногласия стал вопрос так называемой технологической связанности оборудования и цеха — руководство завода утверждало, что оборудование может перемещаться и использоваться отдельно, налоговый орган посчитал, что без нарушения целостности оборудование не может быть демонтировано и его работа вне цеха невозможна.

Рассматривая дело, три арбитражных суда в удовлетворении требований заводу отказали, указав на то, что цех, включая оборудование, является объектом недвижимого имущества и права на льготу заявитель не имеет (дело А05-879/2018).

Руководство завода такое положение дел не устроило, и оно обратилось с кассационной жалобой в Верховный суд, который впервые выступил против подобной переквалификации движимого имущества в недвижимое и 10 июля 2019 года отменил судебные акты нижестоящих судов, отправив дело на пересмотр в суд первой инстанции.

История вопроса не нова, и отмена налога на движимое имущество его только усугубила. Отсутствие четкого определения движимого и недвижимого имущества в Налоговом кодексе и обращение к Гражданскому кодексу провоцирует широкую трактовку норм закона и новые споры.

Статья 130 ГК РФ относит к недвижимому имуществу земельные участки, участки недр и все, что прочно связано с землей, то есть объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно. Объекты недвижимого имущества должны иметь государственную регистрацию, полученную с необходимой разрешительной документацией и с соблюдением градостроительных норм и правил.

Кроме того, для признания объекта недвижимостью он должен быть смонтирован на специально возведенном для него фундаменте с подведением к нему стационарных коммуникаций. Именно ввиду прочной связи с землей суды многократно признавали трубопроводы и газоходы предприятий недвижимым имуществом и облагали налогом (дело № А40-176218/2017, № А40-98958/2016).

С технологическим оборудованием дело обстоит сложнее. Согласно письму ФНС России от 28.03.2018 № БС-4-21/5834@, это оборудование не является недвижимым имуществом, поскольку выступает самостоятельно именно в качестве оборудования, для которого возможен неоднократный демонтаж, перемещение на другое место с последующей установкой при сохранении технических свойств и технологических функций. При этом монтаж оборудования на фундаменте не исключен.

В деле «Лесозавода 25» кроме перечисленных норм закона стороны также опираются на статью 133.1 ГК РФ, при этом по-разному трактуя ее содержание.

Так, представители налогового органа делают акцент на «единый недвижимый комплекс» цеха, к которому относят спорное оборудование, и результаты независимой экспертизы о неразрывной «технологической связи» оборудования с недвижимыми объектами производства. При этом они игнорируют указанное выше письмо ФНС, где монтаж оборудования на фундаменте не дает основания квалифицировать его как недвижимое имущество. Также не учитывается, что данное оборудование не относится к зданиям и сооружениям согласно Общероссийскому классификатору основных фондов (ОКОФ).

Защита в свою очередь выстраивает линию на том, что демонтаж оборудования никоим образом не повлияет на его свойства как объекта имущества, а способ монтажа учитывает все производственные требования и не влияет на мобильность и свойства оборудования, сохраняя его как самостоятельный объект.

Дело «Лесозавода 25» подняло острый вопрос о критериях отнесения объекта к движимому или недвижимому имуществу, который стоит во многих судебных делах о переквалификации, на самый высокий уровень.

То, что Верховный суд не разрешил спор по существу, а направил его на новое рассмотрение, говорит об отсутствии единообразного подхода к этому вопросу.

При этом данное дело показало интерес Верховного суда к вопросу квалификации оборудования для целей налога на имущество и, возможно, станет первым шагом к формированию позитивной для налогоплательщиков судебной практики.